Неточные совпадения
Привалов кое-как отделался от веселых молодых людей с шапокляками и побрел в главную
залу, где теперь публика бродила
густой шумевшей толпой.
Человек зажигал свечку и провожал этой оружейной палатой, замечая всякий раз, что плаща снимать не надобно, что в
залах очень холодно;
густые слои пыли покрывали рогатые и курьезные вещи, отражавшиеся и двигавшиеся вместе со свечой в вычурных зеркалах; солома, остававшаяся от укладки, спокойно лежала там-сям вместе с стриженой бумагой и бечевками.
Войдя в
залу, мы застали там громадного роста малого, лет под тридцать, широкоплечего, с угреватым широким лицом, маленькими, чуть-чуть видными глазами и
густою гривой волос на голове.
— Браво! браво, пан Перхуновский! — в восторге
гудела вся
зала, хлопая в ладоши и переделывая на польский манер фамилию расходившегося барина.
Как гора, поднялся он, и
загудела по
зале его октава, от которой закачались хрустальные висюльки на канделябрах.
Егор Николаевич один сидел в
зале за самоваром и пил чай из большого красного стакана, над которым носились
густые клубы табачного дыма.
За дверями гостиной послышались легкие шаги, и в
залу вошла Зинаида Егоровна. Она была в белом утреннем пеньюаре, и ее роскошная,
густая коса красиво покоилась в синелевой сетке, а всегда бледное, болезненно прозрачное лицо казалось еще бледнее и прозрачнее от лежавшего на нем следа бессонной ночи. Зинаида Егоровна была очень эффектна: точно средневековая, рыцарственная дама, мечтающая о своем далеком рыцаре.
Училищный флигель состоял всего из пяти очень хороших комнат, выходивших частию на чистенький, всегда усыпанный желтым песком двор уездного училища, а частию в старый
густой сад, тоже принадлежащий училищу, и, наконец, из трех окон
залы была видна огибавшая город речка Саванка.
Порою завязывались драки между пьяной скандальной компанией и швейцарами изо всех заведений, сбегавшимися на выручку товарищу швейцару, — драка, во время которой разбивались стекла в окнах и фортепианные деки, когда выламывались, как оружие, ножки у плюшевых стульев, кровь заливала паркет в
зале и ступеньки лестницы, и люди с проткнутыми боками и проломленными головами валились в грязь у подъезда, к звериному, жадному восторгу Женьки, которая с горящими глазами, со счастливым смехом лезла в самую
гущу свалки, хлопала себя по бедрам, бранилась и науськивала, в то время как ее подруги визжали от страха и прятались под кровати.
Был случай, что Симеон впустил в
залу какого-то пожилого человека, одетого по-мещански. Ничего не было в нем особенного: строгое, худое лицо с выдающимися, как желваки, костистыми, злобными скулами, низкий лоб, борода клином,
густые брови, один глаз заметно выше другого. Войдя, он поднес ко лбу сложенные для креста пальцы, но, пошарив глазами по углам и не найдя образа, нисколько не смутился, опустил руку, плюнул и тотчас же с деловым видом подошел к самой толстой во всем заведении девице — Катьке.
Чтоб не сидеть одному, я направился в
залу третьего класса. Тут, вследствие обширности
залы, освещенной единственною лампой, темнота казалась еще
гуще. На полу и на скамьях сидели и лежали мужики. Большинство спало, но в некоторых группах слышался говор.
В
зале было жарко и душно, как на полке в бане; на полу, на разостланном холсте, сушился розовый лист и липовый цвет; на окнах, на самом солнечном припеке, стояли бутылки, до горлышка набитые ягодами и налитые какою-то жидкостью; мухи мириадами кружились в лучах солнца и как-то неистово
гудели около потолка; где-то в окне бился слепень; вдали, в перспективе, виднелась остановившаяся кошка с птицей в зубах.
В приемных комнатах господского дома в выжидательном молчании сидели старшие служащие. В громадной
зале был сервирован стол для обеда, а на хорах
гудела разноязычная толпа приезжих музыкантов, приготовившихся встретить гостей торжественным тушем.
Этот серьезный разговор как раз происходил перед самым балом, когда Евгений Константиныч, одетый, завитой и надушенный, был уже совсем готов показаться в приемных
залах господского дома, где с подавленным шорохом
гудела и переливалась цветочная живая человеческая масса. Перед самым выходом к гостям генерал конфиденциально сообщил Прейну, что Нине Леонтьевне что-то сегодня нездоровится.
Взяв два билета рядом, они вошли в
залу. Ближайшим их соседом оказался молоденький студент с славными,
густыми волосами, закинутыми назад, и вообще очень красивый собой, но с таким глубокомысленным и мрачным выражением на все смотревший, что невольно заставлял себя заметить.
Лужи крови, видные на местах не занятых, горячечное дыхание нескольких сотен человек и испарение рабочих с носилками производили какой-то особенный тяжелый,
густой, вонючий смрад, в котором пасмурно горели 4 свечи на различных концах
залы.
Величественная Анна Романовна почти всегда присутствовала в
зале, сидя в большом вольтеровском кресле и грея ноги в
густой шерсти умного и кроткого сенбернара Вольфа.
Направился первоначально управляющий в
залу, где, увидя приехавшего с обычным докладом обер-полицеймейстера, начал ему что-то такое шептать, в ответ на что обер-полицеймейстер, пожимая плечами, украшенными
густыми генеральскими эполетами, произнес не без смущения...
Уже когда толпа во всех помещениях в клубе теснилась,
густая, крикливая, преувеличенно-веселая, в
зале у входных дверей послышался шум, хохот, одобрительные возгласы.
Переносясь воспоминаниями к этому многознаменательному дню моей жизни, я прежде всего вижу себя в очень большой
зале, среди
густой и пестрой толпы, с первого взгляда как нельзя более напоминавшей мне группы из сцены на дне моря в балете «Конек-Горбунок».
Гулкий возглас диакона заглушил и как бы раздавил шум в
зале; именитое купечество с восхищением уставилось в большой, широко раскрытый рот, из которого лилась
густая октава, и, пользуясь этим моментом, Фома встал из-за стола и ушел из
зала.
Дорушка как только вошла в первую
залу, тотчас же впилась в какого-то конногвардейца и исчезла с ним в
густой толпе. Анна Михайловна прошлась раза два с Долинским по
залам и стала искать укромного уголка, где бы можно было усесться поспокойнее.
Дон-Кихот даже и этого не говорил. Он ничего не объяснял; весь серый под
густым слоем насевшей на него пыли, он в подозрительном молчании обходил
залу и засматривал по всем углам и заглядывал за двери, точно искал везде скрытых злодеев.
Когда Миклаков снова вернулся в
залу, его спросил дьякон своим
густым и осиплым басом: [Вместо слов «его спросил дьякон своим
густым и осиплым басом» было: «к нему сейчас же обратился отец дьякон».]
Нарядившись в свой петербургский костюм, в котором намерен был произвести эффект, он развязно вошел в большую
залу, хотя тотчас же немного осел при виде множества витых и
густых эполет и статских мундиров со звездами.
То за две комнаты от меня быстро проговорит что-нибудь в бреду моя дочь Лиза, то жена пройдет через
залу со свечой и непременно уронит коробку со спичками, то скрипнет рассыхающийся шкап или неожиданно
загудит горелка в лампе — и все эти звуки почему-то волнуют меня.
Было около 2-х часов пополудни; солнце медленно катилось по жарким небесам, и гибкие верхи дерев едва колебались, перешептываясь друг с другом; в
густом лесу изредка попевали странствующие птицы, изредка вещая кукушка повторяла свой унылый напев, мерный, как бой часов в сырой готической
зале.
У старогородского городничего Порохонцева был именинный пирог, и по этому случаю были гости: два купца из богатых, чиновники и из духовенства: среброкудрый протоиерей Савелий Туберозов, маленький, кроткий, паче всех человек, отец Бенефисов и непомерный дьякон Ахилла. Все, и хозяева и гости, сидели, ели, пили и потом, отпав от стола, зажужжали. В
зале стоял шумный говор и ходили
густые облака табачного дыма. В это время хозяин случайно глянул в окно и, оборотясь к жене, воскликнул...
Шестнадцатого сентября, после обеда, дядя Вася ходил взад и вперед по
зале, окруженный, по обыкновению,
густой толпой воспитанников.
Бал уже начался; гостей собралось довольно много, и доморощенный оркестр трещал,
гудел и взвизгивал на хорах, когда семейство Ипатовых вместе с Владимиром Сергеичем вступило в
залу акилинского дома.
Во второй
зале, отделенной от первой полукруглой аркой, шли картины из лягушачьей жизни: лягушки пьют пиво в зеленом болоте, лягушки охотятся на стрекоз среди
густого камыша, играют струнный квартет, дерутся на шпагах и т. д.
Обыкновенно Сашка приходил в Гамбринус в те часы, когда там еще никого не было, кроме одного-двух случайных посетителей. В
залах в это время стоял
густой и кислый запах вчерашнего пива и было темновато, потому что днем берегли газ. В жаркие июльские дни, когда каменный город изнывал от солнца и глох от уличной трескотни, здесь приятно чувствовалась тишина и прохлада.
Густым ржанием и веселым сквернословием наполнялись
залы Гамбринуса, и опять Сашку хватали, бросали под потолок, орали, пили, чокались и обливали друг друга пивом.
Пока мы ели, в крошечную
залу набралась
густая толпа гусятинских обывателей, созерцавших с откровенным любопытством чужеземных гостей.
Вечером, когда уже при свечах мы все в
зале банк метали, — входит наш комиссионер и играть не стал, но говорит: «я болен еще», и прямо прошел на веранду, где в сумраке небес, на плитах, сидела кукона — и вдруг оба с нею за
густым хмелем скрылись и исчезли в темной тени. Фоблаз не утерпел, выскочил, а они уже преавантажно вдвоем на плотике через заливчик плывут к островку… На его же глазах переплыли и скрылись…
Шумный поток тесной и
густой толпы хлынул в актовую
залу и в минуту наполнил ее.
В читальне поднялся невообразимый шум. Евстрат Спиридоныч, красный как рак, кричал, стуча ногами. Жестяков кричал. Белебухин кричал. Кричали все интеллигенты, но голоса всех их покрывал низкий,
густой, придушенный бас мужчины в маске. Танцы благодаря всеобщей сумятице прекратились, и публика повалила из
залы к читальне.
Большая
зала старинного помещичьего дома, на столе кипит самовар; висячая лампа ярко освещает накрытый ужин, дальше, по углам комнаты, почти совсем темно; под потолком сонно
гудят и жужжат стаи мух. Все окна раскрыты настежь, и теплая ночь смотрит в них из сада, залитого лунным светом; с реки слабо доносятся женский смех и крики, плеск воды.
Мы ходим с дядей по
зале. За эти три года он сильно постарел и растолстел, покрякивает после каждой фразы, но радушен и говорлив по-прежнему; он рассказывает мне о видах на урожай, о начавшемся покосе. Сильная, румяная девка, с платочком на голове и босая, внесла шипящую на сковороде яичницу; по дороге она отстранила локтем полузакрытую дверь; стаи мух под потолком всколыхнулись и
загудели сильнее.
На тихой Старо-Дворянской улице серел широкий дом с большими окнами.
Густые ясени через забор сада раскинули над тротуаром темный навес. Варвара Васильевна позвонила. Вошли в прихожую. В дверях
залы появилась молодая дама в светлой блузе — белая и полная, с красивыми синими глазами.
В обеденном
зале Бубликовской гостиницы рядами стояли скамейки, в глубине была сооружена сцена с занавесом; и надпись на нем: «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» Густо валила публика, — деревенские, больше молодежь, пограничники-солдаты. Капралов, взволнованный и радостный, распоряжался. Катю он провел в первый ряд, где уже сидело начальство, — Ханов, Гребенкин, Глухарь, все с женами своими. Но Катя отказалась и села в глубине
залы, вместе с Конкордией Дмитриевной. Ей было интересно быть в
гуще зрителей.
Вся губерния
гудела толками о его последнем увлечении девицей Колеминой, с которой он позднее и убежал за границу от жены и детей и прошел в Лондоне через всякие мытарства, вплоть до сидения в долговой тюрьме, откуда импресарио возил его в концертную
залу и ссужал фраком с капельмейстерской палочкой, после чего его опять отвозили в „яму“.
Убогий оркестр, точно в ярмарочном цирке, заиграл что-то после водевиля. Раек еще не угомонился и продолжал вызывать водевильного комика. В креслах
гудели разговоры. В
зале сразу стало жарко.
Увы! Султана уже встала в позу и
загудела на всю
залу… И эхо из других
зал, сводчатых и пустынных, понеслось, перекликаясь, за нею...
В
залу вошел сослуживец Орлова, дьякон Любимов, человек старый, с плешью во все темя, но еще крепкий, черноволосый и с
густыми, черными, как у грузина, бровями. Он поклонился Анастасию и сел.
Застоявшиеся, исхудалые лошади выходили из вагонов, боязливо ступая на шаткие сходни. Команда копошилась на платформах, скатывая на руках фуры и двуколки. Разгружались часа три. Мы тем временем пообедали на станции, в тесном, людном и грязном буфетном
зале. Невиданно-густые тучи мух шумели в воздухе, мухи сыпались в щи, попадали в рот. На них с веселым щебетаньем охотились ласточки, носившиеся вдоль стен
зала.
Насколько мрачно, уныло и холодно было на Театральной площади, тускло освещенной газовыми фонарями, стекла которых были запушены
густым инеем, настолько светло и тепло было в зрительной
зале Большого театра, переполненной публикой.
Густыми потоками полились девчата из проходов в
залы цеха.
Граф Алексей Андреевич продолжал, между тем, задумчиво сидеть у письменного стола в своем мрачном кабинете. Тени сумерек ложились в нем
гуще, нежели в
зале, но граф, по-видимому, не замечал этого, или же ему нравился начинавший окружать его мрак, так гармонировавший с настроением его духа.
Это приехала она и входила уже в
залу под
густой черной вуалью.